Том 15, 2017 год

В статье характеризуется первая повесть Н. В. Гоголя «Вечер накануне Ивана Купала» (1830). Различия этой и второй, канонической, редакции «Вечеров» (1831), свидетельствуют о попытке начинающего писателя создать поэтическую историю народа, которая основана на традиционных мотивах славянского фольклора: любовь двух сирот, разлучение влюбленных (и смерть одного или обоих после этого), продажа души, «случайное» преступление и Божья кара за отступничество. Подобная мотивная система повести позволяет говорить об эпическом охвате событий, характерном для сказки, а изображение всей жизни героя — от рождения до свадьбы и смерти — и типичного тогда пути в козаки можно отнести к формальным приметам романа как истории жизни «героя своего времени». Но главная особенность повести — негативная характеристика Козачества, которая противоречит его изображению в остальных малороссийских повестях великого писателя. В ранней прозе Гоголя Малороссия впервые была изображена краем чудес, заповедником поэтического мира со своей историей, которая отразилась в устных преданиях, песнях, сказках ее народа.

Ключевые слова: Н. В. Гоголь, «Вечер накануне Ивана Купала», «поэтическая история» Малороссии, историческая мифология, Козачество, историческая мифология, предания, поверия

Читать статью

Литература

В данной статье роман И. С. Тургенева «Накануне» изучается в соотнесенности со Священным Писанием, во взаимодействии с новыми лирико-смысловыми контекстами на широком фоне тургеневского творчества в целом. Во внутреннем плане романа выявляются система библейских аллюзий и реминисценций, их художественные функции в поэтике произведения. Привлекается внимание к малозаметным, на первый взгляд, художественным деталям, мотивам и образам, что способствует более глубокому проникновению в тургеневский текст и подтекст. Ассоциативные связи, образуемые сгущением образно-символических элементов, позволяют обратиться к новому истолкованию романа «Накануне», в заглавии которого сконцентрированы тематическое и символическое начала текста. Проводится исследование паратекстуальности «Накануне»; выясняется, каким образом художественный текст взаимодействует с собственным наименованием. В работе предлагается новая интерпретация заглавия романа в христианском ключе. На основе анализа доказательно подкрепляется основной вывод о том, что общая религиозно-философская направленность романа «Накануне», лирико-символические образы и обобщения, христианские аллюзии допускают возможность соединения художественного текста с евангельским контекстом, уводят в безграничные духовно-смысловые глубины.

Ключевые слова: И. С. Тургенев, роман «Накануне», смысл заглавия, Евангелие, христианские аллюзии

Читать статью

Литература

В статье анализируется центральная проблематика повести старшего брата Льва Николаевича Толстого — Николая Николаевича Толстого — «Пластун»: судьба человека, украденного в детстве во время Кавказской войны и всю жизнь прожившего в плену. В центре повествования конкретный человек и в то же время обобщенный образ — на это указывает отсутствие у героя имени. Разные эпохи его жизни — от детства до зрелости — отмечены соответствующими прозвищами. Запорожец, заметивший в слушателе его истории — Н. Н. Толстом — сочувствие и интерес к его жизни, рассказывает ему о своем детстве и отрочестве. В детстве называли его Зайчиком. Повзрослев, он стал опытным охотником и знатоком повадок животных, за что был «переименован» в Волковоя. Повесть насыщена философскими и нравственно-психологическими символами и олицетворениями, опирающимися на Священное Писание и святоотеческое Предание. Особенно много их в «детско-отроческой» части рассказа Запорожца: в то время его чистая душа ощущала присутствие Бога и обретала потребность в молитве. Важную роль в художественном мире повести играют образы-символы: поющий соловей, птицы, люди-мыши, «стеклянное» море, рыбы и дворцы из сна Зайчика.

Ключевые слова: Н. Н. Толстой, повесть «Пластун», поэтика, образ, мотив, символический подтекст, религиозно-философский аспект

Читать статью

Литература

В статье рассматривается притча-новелла И. А. Гончарова «Уха», написанная предположительно в июле-августе 1891 года. Предпринимается попытка внести коррективы в господствующее мнение о том, что итоговое в писательской биографии Гончарова произведение является лишь местным симбирским анекдотом о мужьях-рогоносцах и удалом пономаре. Новелла в значительной мере представляет собой литературную мистификацию, в которой за внешним событийным рядом может быть скрыта евангельская притча о противопоставлении «мудрых и разумных», с одной стороны, и глубоко верующих «простецов», «младенцев» — с другой. Судя по рассыпанным в повести намекам и реминисценциям, под бытовым сюжетом о рыбалке на Волге Гончаров прозревает возможную картину апостольского служения, где пономарь выступает в роли неученого апостола-рыбака, «ловца человеков», что совершенно меняет смысл произведения и его названия. Произведение обнаруживает духовное тяготение позднего Гончарова к людям простой, но глубокой веры. В «Ухе» сквозят автобиографические мотивы непонимания человека окружающими людьми, автор отстаивает неприкосновенность тайны души человека и уповает не на человеческое мнение, но на беспристрастный Суд Божий. В русской литературе Гончаров был главным защитником человеческой личности и тайны человеческой души, подотчетной только Богу.

Ключевые слова: Евангелие, Гончаров, сюжет, композиция, автобиографизм, мистификация, «Уха»

Читать статью

Литература

В статье рассматриваются библейские мотивы бегства в Египет и исхода из Египта на материале художественной и эпистолярной прозы А. П. Чехова. В его письмах Египет связан с благоприятными условиями жизни для тех, кто страдает легочными заболеваниями. Кроме того, посещение этой страны было мечтой писателя, которая не воплотилась в реальность. В раннем рассказе А. П. Чехова «Праздничные» мотив бегства в Египет вводится в юмористический контекст. Тот же мотив, наряду с мотивом исхода из Египта, использован автором в повести «Мужики». Как в письмах, так и в рассказах и повестях писателя мотив бегства в Египет сохраняет христианскую семантику спасения. В рассказе «Тоска» Египет присутствует неявно: он сопряжен с эпиграфом к тексту, источник которого — духовный стих «Плач Иосифа Прекрасного, егда продаша его братья во Египет». Мотив пребывания в египетском рабстве — еще один ракурс рассматриваемой в данной статье темы — находит свое выражение в целом ряде произведений и писем А. П. Чехова. Этот мотив сопряжен со смыслами несвободы и скорби. В статье также выявляются и анализируются антиномичные образы преподобной Марии Египетской и Клеопатры Египетской. Кроме того, исследуется семантическая реализация в текстах А. П. Чехова устойчивого выражения «египетская казнь».

Ключевые слова: А. П. Чехов, рассказы, Египет, литературный мотив, библейские образы, семантика, Мария Египетская, Клеопатра Египетская

Читать статью

Литература

В статье рассматриваются особенности авторской концепции Востока и принципов воссоздания образа жизни и менталитета тюркских народов в «Восточных легендах» Д. Н. Мамина-Сибиряка в контексте общего для русской литературы рубежа XIX‒XX вв. интереса к ориентализму. На материале «Сказания о сибирском хане, старом Кучуме» анализируется процесс перерастания поэтической стилизации в индивидуально-авторский вариант жанровой формы в результате осмысления, эстетического освоения и воплощения инонациональной культуры, фольклорно-мифологической образности в художественном тексте русского писателя. В «Сказании…» наглядно проявляется стремление автора показать жизнь кочевых народов «изнутри», выйти за рамки сложившихся оценочных стереотипов относительно населяющих Сибирь народов, которые закрепились в сознании русских в период завоевания Сибири войсками русского царя под предводительством атамана Ермака. Для сравнительного анализа привлекаются летописные источники (Есиповская летопись). Исследование ведется с позиций культурно-исторического, имагологического и мотивного подходов.

Ключевые слова: Д. Н. Мамин-Сибиряк, «Восточные легенды», ориентализм, жанровая модель, менталитет, традиция, имагология

Читать статью

Литература

В статье рассматриваются сквозные образы и сюжеты, связанные с топографией киргизской степи (ныне Северо-Восточный Казахстан) в творчестве М. М. Пришвина. Эмпирической базой послужили три ранних текста — сибирский дневник «Путешествие из Павлодара в Каркаралинск», очерки «Адам и Ева» и «Черный араб». Маргинальность пришвинских текстов, в которых писатель-путешественник пересекает не только границу между Европой и Азией, но и пребывает одновременно в пространстве «своего» и «чужого», позволила реконструировать специфику ландшафтного сознания киргизов и русских переселенцев. Методологической особенностью изучения этих произведений наряду с исследованием поэтики образов степи, персонажей-казахов, местных легенд и кочующих сюжетов явилось описание их имагологической составляющей, порожденной социально-историческими, политическими, этническими процессами начала ХХ века, о которых писатель рассуждает в своих книгах. В путевых записях (дневнике) формируется общая стратегия повествования, движущегося от документально-очерковой основы к поэтическому насыщению образами. Очерк «Адам и Ева» рассматривает проблему русских переселенцев, показывает несовместимость оседлого и кочевого образов жизни как двух типов национального поведения. Двоящийся образ степи — степь голодная, солончаковая и степь богатая, обжитая — задает параметры социального поведения богатых и бедных в очерке «Черный араб». На его материале исследованы приметы степи как рая. Таким образом, азиатский мир осмыслен Пришвиным через специфику ландшафтного сознания, что позволило реконструировать черты национального мышления в целом.

Ключевые слова: путевые записки, очерк, М. М. Пришвин, имагология, степь, переселенцы

Читать статью

Литература

В статье предлагается анализ стихотворения М. И. Цветаевой «В пустынной храмине…» (1922). Опровержение мнения Марка Слонима об отсутствии религиозности у Цветаевой стало отправной точкой для анализа. Первоначальное восприятие текста как принадлежащего тематической группе «любовная лирика» опровергнуто в ходе его аналитического прочтения. Возможность неоднозначной трактовки возникает в силу того, что Цветаева создает многоуровневую систему отсылок, затемняющих смысл всего произведения. Названы только отдельные художественные детали, такие как «ладан», «Логос», «земные руки», расширяющие границы семантического поля стихотворения. Так, «земные руки» символизируют Иисуса Христа, молящегося в Гефсиманском саду, и отсылают к Евангелию от Иоанна. Именно в этом варианте прочтения создается оппозиция «Божественное—земное», переводящее смысл стихотворения во вневременной план. Стихотворение «В пустынной храмине…» становится воплощением мироощущения Цветаевой и выражением ее представлений о сущности поэтического творчества.

Ключевые слова: М. И. Цветаева, «В пустынной храмине…», Евангелие от Иоанна, библейские аллюзии, жертвенность, мотив

Читать статью

Литература

Статья посвящена изучению мотива Пути по воле Бога в романе И. А. Бунина «Жизнь Арсеньева». Это произведение насыщено образами перемещения главного героя в пространстве, а также мотивами движения, которые в комплексе формируют и позволяют выявить в тексте древнейшую мифологему Пути, обладающую высоким смысловым потенциалом. В ходе исследования автором установлено, что в романе «Жизнь Арсеньева» проявляется несколько значений и инвариантов этой мифологемы, среди которых исключительную роль играет мотив Пути по воле Бога, изучению которого уделено основное внимание. С этой целью выявлены и проанализированы ключевые пространственные образы христианского хронотопа романа (храм, церковь, собор), раскрыта роль библейских цитат, сюжетов, мотивов, образов, к которым в процессе осмысления поиска пути истинного обращается главный герой. Мотивы Пути к Богу и Пути по воле Бога играют ключевую роль для понимания исканий героя, ведущих авторских идей и выполняют в романе не только сюжетообразующую, но и смыслообразующую функцию.

Ключевые слова: И. А. Бунин, «Жизнь Арсеньева», мотив, христианская семантика, Путь по воле Бога, путь истинный, храм, библейские цитаты

Читать статью

Литература

Мотив Второго пришествия занимает особое место в российской фантастике рубежа двух тысячелетий. В последние десятилетия библейские аллюзии все чаще проникают в жанр фэнтези. Целью статьи было проанализировать особенности воплощения мотива о Втором пришествии в русской фэнтези. Материалом послужили произведения современных авторов Ю. Вознесенской, Н. Перумова, В. Хлумова, С. Лукьяненко и Т. Устименко. В каждом из рассмотренных текстов возникает история Второго пришествия. При этом отношение к образу Спасителя и его повторному пришествию в мир варьируется: от почтительного ожидания (Ю. Вознесенская, Т. Устименко, С. Лукьяненко) до изображения Спасителя как монстра (Н. Перумов). Возможность амбивалентной трактовки Спасителя — ярчайшее свидетельство десакрализации образа. Можно говорить о том, что в современной фэнтези появилась тенденция профанировать сакральные образы, мотивы и сюжеты, что, безусловно, показывает актуальность евангельских сюжетов для массового сознания.

Ключевые слова: Второе пришествие, русская фэнтези, фантастика, массовая литература, Евангелие, библейские аллюзии

Читать статью

Литература