Том 21, 2023 год

«Поэтика» Аристотеля оказала определяющее влияние на последующее развитие европейской литературной теории. Перевод и интерпретация ее тезауруса до сих пор остаются одними из самых сложных литературоведческих проблем вследствие глубины и емкости терминов, сложности понятийного аппарата. Термин μῦθοϛ был переведен на латинский язык как fabula и в таком переводе вошел в терминологию европейского литературоведения. Однако подобный перевод не передает полностью значение термина. Кроме того, закрепление в латинских риториках за термином «фабула» значения неправдоподобного повествования, воспринятое средневековой риторической традицией, полностью искажает аристотелевское понимание не только мифа, но и мимесиса. Отечественные классицистические поэтики восприняли европейскую традицию передачи термина μῦθοϛ как «фабула», однако теоретики и переводчики XIX в. начали искать новые эквиваленты для его передачи. Н. Ф. Остолопов использовал термин «баснь», который оказался неудачным из-за своей многозначности и наличия оценочного значения. С. П. Шевырев перевел μῦθοϛ как «миф» и показал, что подобная интерпретация адекватно передает глубину аристотелевского термина. Однако его опыт не был востребован переводчиками «Поэтики». Б. И. Ордынский в своем переводе использовал термин «вымысел», который более адекватно, чем «фабула», передает содержание термина μῦθοϛ, но не учитывает всех оттенков его значения. В. И. Захаров перевел термин μῦθοϛ как «фабула» и «миф», однако их использование в переводе не урегулировано. В. Г. Аппельрот, как и В. И. Захаров, использовал для передачи термина Аристотеля два термина — «миф» и «фабула», но их употребление у Аппельрота более последовательно. В тех случаях, когда у Аристотеля речь шла о мифе как общекультурном достоянии, Аппельрот употреблял термин «миф», а в тех, когда Аристотель говорил об индивидуально-авторской интерпретации общекультурного наследия или оригинальном структурно-повествовательном комплексе, переводчик использовал термин «фабула». Искания теоретиков и переводчиков XIX столетия продемонстрировали сложность термина Аристотеля и подготовили дискуссии о его адекватной передаче в XX в.

Ключевые слова: Аристотель, Поэтика, терминология, литературоведение, μῦθοϛ, миф, фабула, сюжет, вымысел, правдоподобие, подражание, перевод

Читать статью

Литература

В статье поставлен вопрос о христианском измерении русских былин и доказывается оправданность аксиологического подхода при его решении. Подобный подход предполагает исследование мотивирующих протагониста ценностей, совершенного им поступка и его последствий. В зависимости от последствий (положительных или же отрицательных), вызванных действием главного героя, мотивирующие его аксиологические категории либо укрепляются, либо, наоборот, подаются в негативном ключе, подвергаясь в конечном счете своего рода художественной дискредитации, девальвации. В былинах негативную огласовку почти всегда получают дохристианские ценности «ветхого человека», т. е. русская эпическая поэзия предполагала христианизирующее воздействие на аудиторию в качестве своей жанровой внеэстетической функции. Указанная особенность позволяет установить уникальность былинного эпоса в ряду других памятников мировой героической поэзии, описать русские эпические песни как изначально исключающие любые архаико-мифологические мотивы и образы, а также шире определить особую ценностно-идентифицирующую роль старин в отечественной духовной культуре, предполагающей последовательное отрицание секулярного мировоззрения.

Ключевые слова: былины, аксиологический анализ, ценности, новый человек, ветхий человек, христианизирующее воздействие

Читать статью

Литература

В работе проанализированы причины и механизмы включения агионимов в тексты свадебных приговоров, выделены ключевые и частотные номинации, связанные со святостью, на материале архивных и опубликованных источников XIX — нач. XXI в. Свадебные приговоры фиксируют агиоантропонимы, агиотопонимы, эортонимы, храмонимы, иконимы. Разнообразна группа агиоантропонимов, состоящая из именований персонажей христианского пантеона, Ветхого и Нового Заветов, известных христианских святых. Самыми частотными агиоантропонимами являются Иисус Христос, Богородица, Николай Чудотворец, которые употребляются в некоторых текстах попарно (Спас — Никола / Спас — Богородица / Никола — Богородица). Это свидетельствует о том, что в народных представлениях они наделяются равной степенью святости. Далее по частоте употребления следуют имена библейских героев Адама и Евы: упоминание их в тексте свадебного обряда связано с восприятием этих персонажей как прародителей человеческого рода. Остальные агиоантропонимы фиксируются в единичных вариантах. Каждое имя имеет в культурной традиции определенные смыслы, связанная с ним ситуация отсылает к конкретной библейской истории. Знание этих сюжетов и проговаривание их представителями обеих сторон свадьбы дает возможность уточнить культурные ориентиры и ценностные установки прибывших за невестой поезжан и соответствие этих установок представлениям рода невесты. Другие разновидности агионимов (агиотопонимы, эортонимы, храмонимы) представлены в приговорах крайне редко; их появление в фольклорных текстах не является системным явлением.

Ключевые слова: русский свадебный обряд, свадебные приговоры, агионимы, агиоантропонимы

Читать статью

Литература

Статья посвящена отражению тринитарного догмата (Учения о Триедином Боге) в минейном Житии Иосифа Волоцкого, в котором тройные повторы обнаруживаются на лексическом, синтаксическом и сюжетном уровнях текста. Значение тринитарного догмата в жизнеописании Иосифа Волоцкого обусловлено полемикой, разразившейся на рубеже XV–XVI вв. между православной церковью и ересью жидовствующих, адепты которой ставили под сомнение догмат о триипостасности Бога. Иосиф Волоцкий стал самым активным участником антиеретической деятельности. Житие, составленное епископом Крутицким Саввой Черным в 40-х гг. XVI в., ориентировано на Житие Сергия Радонежского, в котором тройные повторы присутствуют в большом количестве. О связи минейного Жития Иосифа Волоцкого и Жития Сергия Радонежского свидетельствует текстологическая общность вступительных частей текстов. Косвенным доказательством важности фигуры Сергия Радонежского для Иосифа Волоцкого также является генетическая связь между святыми, основанная на принадлежности к одной линии монашеской традиции: Иосиф принял постриг у Пафнутия Боровского, наставник которого, Никита Боровский, был послушником Сергия. Анализ Жития на предмет тройных повторов на структурном и событийном уровнях текста не только свидетельствует о том, что Житие Сергия Радонежского стало литературным источником жизнеописания волоцкого игумена и что автор минейного Жития отразил в памятнике актуальную для времени жизни преподобного полемику, но и дополняет представления филологической медиевистики о жизнеописании Иосифа Волоцкого. На сегодняшний день приходится констатировать, что Житие Иосифа Волоцкого за редкими исключениями не становилось объектом интереса со стороны филологов. Настоящая статья призвана пролить свет на один из аспектов поэтики памятника.

Ключевые слова: Житие Иосифа Волоцкого, ересь жидовствующих, иосифлянство, Житие Сергия Радонежского, тройные повторы, тринитаризм, Иосифо-Волоцкий монастырь, древнерусская агиография, Великие Минеи Четьи, Просветитель Иосифа Волоцкого

Читать статью

Литература

В статье предпринята попытка реконструкции исторического мышления М. Ю. Лермонтова и его современников. Через сопоставление учебных тетрадей поэта и записей из «Журнала военных действий», исторической публицистики, официальных документов 1830-х гг. выявлены политические, религиозные, социально-психологические аспекты
взаимоотношений социокультурных систем России и Северного Кавказа. В основу методологии исследования положены источниковедческий, культурно-исторический, типологический подходы. В статье представлены редкие материалы из архивов Российской национальной библиотеки, Российской государственной библиотеки, Института русской литературы
(Пушкинский Дом) РАН. В качестве источников рассмотрены рукописи, непосредственно связанные с военной службой Лермонтова на Кавказе, официальные документы, подготовленные по особым поручениям Главного Штаба Русской императорской армии, дневники и размышления современников поэта, содержащие записи о пребывании в кавказских
экспедициях. На основании образного и стилистического анализа отдельных записей «Журнала военных действий» аргументирована их принадлежность Лермонтову. Сделан акцент на сочетании в стиле Лермонтова знаний профессионального военного, участника кавказских событий, и освоения мира художником с его особым восприятием действительности. Систематизация архивных источников и анализ высказанных в них суждений о взаимоотношениях России и Кавказа позволили воссоздать целостный контекст, в котором формировалась историософия Лермонтова, определить влияние общественных настроений на становление исторического мышления поэта. В результате в рукописных очерках 1830-х гг. выявлены ведущие идейные константы в оценке исторических событий, коррелирующие с кавказской историософией Лермонтова.

Ключевые слова: Россия, Кавказ, Кавказская война, М. Ю. Лермонтов, христианство, мусульманство, имперская идея, Журнал военных действий, атрибуция

Читать статью

Литература

Романы Пушкина «Капитанская дочка» и Толстого «Война и мир» рассмотрены в статье как произведения с телеологическим сюжетом, который включает в себя мотивы испытания, выбора героя и его движение к спасению. Во время выбора раскрывается доминанта героя или народа, основанная на самоутверждении или самопожертвовании (оппозиция «безобразие» и «благообразие»). В романах Пушкина и Толстого утверждается «мысль семейная», связанная с национально-героической темой, народ предстает в них как соборная личность. Учение А.А. Ухтомского (1875–1942) о доминанте, которое он создал на основе произведений Достоевского и Толстого, позволяет раскрыть этическую перспективу анализируемых романов. Для Гринева на первом этапе его жизненного пути «двойниками» становятся Зурин и Швабрин, для Пьера Безухова — Наполеон и Долохов. Освобождаясь от «двойника», герой, совершающий нравственный выбор, по учению Ухтомского, встает на путь «собеседника» и возвращается к прежней нравственной доминанте, которая была сформирована в семье. Примерами являются Маша Миронова и Петр Гринев, Андрей Болконский и Наташа Ростова. У Пьера Безухова нет в семье нравственного ориентира, встать на путь «благообразия» ему помогают Андрей Болконский, Платон Каратаев и Наташа Ростова. Величие Кутузова в том, что он обладает соборным сознанием и несет «простоту, добро и правду». Бородинское сражение и соединение судеб главных героев не случайно происходит между православными праздниками Успения и Рождества Пресвятой Богородицы: в православии уделом Пресвятой Богородицы является Россия. В романах Пушкина и Толстого прослеживаются традиции древнерусской воинской повести и агиографической литературы (симметричная композиция, символика света и Царствия Небесного), а также утверждаются идеал мира как семьи, обращенной к Евангельской Истине, и соборная личность, идущая по пути спасения и помогающая другим обрести этот путь.

Ключевые слова: А. А. Ухтомский, А. С. Пушкин, Л. Н. Толстой, роман, телеологический сюжет, мотив, доминанта, хронотоп, воинская повесть, традиция

Читать статью

Литература

В статье поэтика романа Ф. М. Достоевского «Подросток» исследуется с позиций аксиологического подхода, разработанного на основе трудов таких русских религиозных мыслителей, как Д. И. Чижевский и А. А. Ухтомский. Так, концепция сравнительной истории славянских литератур как «истории духа» Чижевского предполагает исследование идеи-понятия-образа в конкретно-исторической форме, прежде всего символа. Ухтомский, опираясь на произведения Достоевского, сформулировал принцип доминанты как господствующего направления деятельности личности или народа, предложил путь нравственного совершенствования личности как формирования в себе духовной доминанты. По его мнению, роль предания и христианских символов в духовном росте личности является определяющей. В результате исследования выделены духовные доминанты русского народа (смирение, твердость, сила, широкость и живучесть, смекалка, чувство собственного достоинства и умение оставаться собой), русского дворянства (служение России и «всемирное боление за всех»). «Петербургский текст» романа раскрывается посредством литературных типов Скупого рыцаря, Германна А. С. Пушкина, мотивов самоубийства и сумасшествия, образа зеркала как символа рефлексии, Медного всадника как апокалипсического образа. «Московский текст» соотносится со старомосковскими храмами, колокольным звоном, сакральным символом — голубем и символикой света. Вместе с тем «локальные» тексты не только противопоставлены, они напряженно взаимодействуют, образуя синтетическое единство. Самовар, например, и в Петербурге становится символом общения и единения. Семью Версилова и Софьи Андреевны объединяют европейские и русские традиции, сакральные образы. «Русская идея» Аркадия вбирает в себя идею европейского путешественника Версилова и русского странника Макара Долгорукого. Опера Тришатова совмещает в себе отсылки к европейским литературным текстам и православному богослужению. Частью «русского текста» становятся также литературные аллюзии (пушкинский текст). В романе показан путь становления будущего писателя, носителя «русской идеи». В исследовании также рассматриваются в качестве источников романа статья Н. Н. Страхова и воспоминания Ф. Г. Солнцева.

Ключевые слова: Ф. М. Достоевский, Д. И. Чижевский, А. А. Ухтомский, роман Подросток, русская идея, петербургский текст, московский текст, национальный характер, символ, Н. Н. Страхов, Ф. Г. Солнцев

Читать статью

Литература

В статье проанализирована история текста народного рассказа Л. Н. Толстого «Свечка» (1886). Впервые представлены в полном объеме черновые рукописи рассказа (автограф, две авторизованные копии и корректура без авторской правки), которые выстроены в соответствии с хронологией работы писателя над ними. Текстологический анализ позволил сделать вывод о том, что сюжет, система образов, композиция рассказа сложились уже на этапе автографа, однако в копии автор продолжал вносить исправления не столько стилистического, сколько смыслового характера. Главное внимание писателя в ходе творческой работы было сосредоточено на том, чтобы основная идея рассказа — непротивление злу насилием — была понятна и доступна читателю из простонародья, не искушенному в постижении художественных тонкостей произведения. В соответствии с этой задачей в рассказе появляется подробное описание картины крепостнических нравов, резко обостряется конфликт между мужиками и приказчиком, используются евангельские цитаты и финальная моральная сентенция рассказчика, подчеркивающие дидактический пафос повествования. При этом Толстой писал не публицистический трактат, не поучение в религиозном духе, а художественный текст, в котором идея воплощалась различными средствами образной выразительности (с помощью приема контраста и  сближения антагонистов припостроении системы персонажей, использования художественного образа в заглавии, применения лейтмотивов).

Ключевые слова: Л. Н. Толстой, народная литература, текстология, история текста, автограф, рукопись, архив, эстетика, рассказ, категории поэтики

Читать статью

Литература

Статья построена на материале первого крупного произведения А. П. Чехова в прозе — его «газетного» детективного романа «Драма на охоте» (1884–1885). Роман представляет собой пародийную стилизацию не только под западноевропейскую и русскую детективную литературу того времени, но и под русскую литературную классику. Одним из объектов этой стилизации является драматургия А. Н. Островского. Статья содержит анализ конкретных текстуальных репрезентаций стилизации Чехова под самые известные пьесы Островского — такие как «Бесприданница» и отчасти «Гроза». В главном герое «Драмы на охоте» Сергее Камышеве можно видеть гибридный образ, который создан на основе черт, с одной стороны, героя романа Достоевского «Бесы» Николая Ставрогина (а отчасти и Родиона Раскольникова из «Преступления и наказания»), а с другой — персонажа «Бесприданницы» — Сергея Паратова. Главная героиня чеховского романа — Ольга — в первую очередь соотнесена с героиней «Бесприданницы» Ларисой. Таким образом, в статье рассмотрено соотношение в этих образах и в романе Чехова вообще элементов пародии и стилизации, а также место, которое в интертекстуальном поле «Драмы на охоте» занимают пьесы Островского и некоторые другие произведения русской классической литературы.

Ключевые слова: А. П. Чехов, А. Н. Островский, Драма на охоте, Бесприданница, Гроза, гибридный гипертекст, стилизация, пародия, пародийная стилизация, полемическая интерпретация

Читать статью

Литература

В статье рассмотрены особенности толкования философом Н. Ф. Федоровым евангельского текста. Показано, что Евангелие для него — не только «вечная книга» человечества, повлиявшая на развитие литературного и художественного творчества, но и проект преображения жизни, совершаемого в единстве человеческого усилия и Божией благодати. Согласно историософской модели Федорова, евангельские образы и сюжеты знаменуют переход от «истории как факта», в основе которой братоубийственная рознь и борьба, к «истории как проекту», в которой человеческий род сознательно и свободно избирает путь следования Христу, принимает идеал любви и жертвы как основу мысли и действия, и затем — к «истории как акту», которая становится осуществлением «благой вести» о Царствии Божием, «работой спасения», трудом воскрешения и регуляции. Судьбы блудного сына, разбойника благоразумного, сотника, Закхея и др. в толковании Федорова символизируют поворот человечества от «падшего состояния» к богочеловеческому служению. Проективный подход к евангельским образам и сюжетам перекликается с проективным подходом философа к художественным текстам, встает в параллель истолкованию им мировых литературных типов — Гамлет, Манфред, Фауст, Дон Жуан, которые, подобно персонажам евангельской истории, выступают носителями тех или иных идеалов и образов действия, но, в отличие от последних, остаются в рамках «несовершеннолетнего» выбора. Федоров утверждает идеал «всемирного реализма», который задает миру перспективу преображения. «Совершеннолетний» выбор литературы, ее миссионерскую роль философ полагает в литургизации творчества, частью которой может стать новое освоение евангельских тем и сюжетов. Подобно тому, как в анализе литературных произведений Федоров достраивает сюжеты «Фауста», «Мертвых душ», достраивает он и истории благоразумного разбойника, Лазаря и др., протягивает нити взаимодействия между евангельскими сюжетами, реконструирует звенья евангельской истории, создавая проекты будущих романов, воплотить которые надлежит художникам слова.

Ключевые слова: Н. Ф. Федоров, Евангелие, христианство, проективный подход, образ, сюжет, идеал, преображение, всемирный реализм, литургизация искусства, образ действия

Читать статью

Литература

В статье рассмотрен философский контекст русской прозы, включающей в себя русскую народную легенду о Беловодье и посвященной проблеме общественного идеала. В трудах русских философовкосмистов, последователей Н. Ф. Федорова: В. Н. Муравьева, Н. А. Сетницкого и А. К. Горского — пореволюционный идеал социализма и коммунизма представлен как несовершенный, ограниченный, хотя и связанный с истинным, теократическим идеалом Царства Божия на Земле, в процессе реализации которого будет не только изменен социальный порядок, но и улучшен весь мир, в том числе и природа человека. Писатели М. П. Плотников, Вс. Иванов, Вяч. Шишков и А. П. Платонов, многие из которых были знакомы с философией Федорова, в своих произведениях середины 1920-х гг. рассматривали проблему идеала в сходном ключе. Воплощенный в народной утопической легенде образ Беловодья как истинного идеала, земного царства благочестия, справедливости и праведной веры противопоставлялся в их произведениях ограниченному идеалу, лжеидеалу, отмеченному несовершенством по цели развития (материальное благополучие) или по средствам (насилие). Одну из причин невозможности достичь истинного идеала писатели, как и философы-космисты, видели в несовершенстве природы человека. Результатом сопоставительного анализа стал вывод о том, что, хотя писатели по-своему рассматривали проблему общественного идеала, их объединяет с философами-космистами мысль о необходимости приблизить несовершенный идеал социализма и коммунизма к подлинному, абсолютному идеалу.

Ключевые слова: русская проза, Беловодье, философия, контекст, утопический идеал, социализм, коммунизм, теократический идеал, несовершенство человека

Читать статью

Литература

В статье представлен образ мусульманского Востока, отраженный в эмигрантской поэзии Надежды Александровны Тэффи. Анализ был направлен на выделение семантической структуры восточных образов и мотивов, а также способов их языковой репрезентации. Статья ориентирована на детальный анализ ориентальной тематики в лирике Тэффи, которая не была введена в научный оборот, недостаточно разработана в критике и остается малоизвестной. Лексический материал извлечен на основе анализа стихотворений, вошедших в сборник «Шамрам: Песни Востока» (Берлин, 1923). В качеcтве исследовательского материала использовались все контексты, содержащие прямые номинации восточных образов и мотивов. При анализе содержания и рассмотрении различных интерпретаций ориентальной тематики авторы статьи исследовали характер художественного текста, его значение и коннотации как с лингвистической, так и с литературоведческой точек зрения. Методология работы была ориентирована на теорию системно-комплексного подхода к изучаемому материалу, позволяющего рассматривать отдельные стихотворения Тэффи как образец ориентальной поэзии с ярко выраженной восточной образностью. Использованы сравнительно-исторический, биографический, структурный и формальный методы. Многостороннее изучение образа Востока в лирике Тэффи позволило обнаружить связь с универсальными категориями, формирующими не только психологическую, но, что важнее, духовную сферу человека. Связь универсального и индивидуального выявила специфику эмигрантского периода творчества Тэффи, которое во многом определялось трагедией изгнанничества и потери родины.

Ключевые слова: Тэффи, Шамрам, поэзия, Восток, ориентализм, русская эмигрантская литература, восточные мотивы, лирический цикл

Читать статью

Литература

В статье рассмотрена особенность функционирования образа звезды в главах «Рождество», помещенных в первой и второй частях романа «Лето Господне» И. С. Шмелёва. Актуальность работы определяется неослабевающим интересом современного литературоведения к изучению творчества писателя. Особенности художественного воплощения образа звезды в поэтике романа «Лето Господне» еще не становились предметом отдельного исследования. Своеобразие образа звезды, выразившееся в комплексе мотивов, показало его богатое символическое содержание. Звездная образность в текстовом пространстве глав романа перекликается с мотивами динамики, движения, света, сакральности, обожествления, одухотворения и красоты мира, созданного Господом. Мотив «играющей твари», звучащий в произведении, символизирует радость всего мира, испытываемую в ночь рождения Младенца Христа. Мотив динамичности звезд подчеркивается их антропоморфными свойствами. Особое значение в главах «Рождество» обретает использование автором цветовых и звуковых характеристик образа звезды, сопряженных с темой обожествления мира и мотивом красоты. Художественный прием антитезы заложен в основу хронотопической структуры рождественских глав романа «Лето Господне». Противопоставляется время, предшествующее главному рождественскому событию, и ночь рождения Господа Иисуса Христа. Образ звезды здесь выполняет важную символическую функцию, разделяя время обыденное и сакральное. Появление на небе первой звезды отграничивает обычную реальность от обоженного, одухотворенного существования человека, когда быт сменяется бытием. Метод духовного реализма в рождественских главах романа «Лето Господне» строится на изображении постепенно проступающего духовного начала в земной жизни героев. Звезда в произведении И. С. Шмелёва символически отражает представление о Христе-Звезде, восходящее к библейской образности. Художественная авторская концепция, представленная в произведении, направлена на обозначение сакральности праздника Рождества и образа звезды, соотнесенных с неизбежностью их спасительного повторения. Акцентированность мотива одухотворенности звезды выражает авторское понимание христоцентричности мира.

Ключевые слова: образ звезды, Иван Сергеевич Шмелёв, Лето Господне, Рождество, сакральный образ, мотив, символика, Русское зарубежье

Читать статью

Литература

В статье рассмотрен рассказ И. С. Шмелёва «Почему так случилось», в котором писатель вскрывает глубинные причины русской революции, явившейся чрезвычайным бедствием для России, и указывает возможные пути выхода из кризиса. В художественном отношении это многоплановый и насыщенный текст с литературными аллюзиями, цитатами и реминисценциями. В статье показано, что уже в выборе книг для чтения проявляется «укорененность» Шмелёва в «христианской традиции» (И. А. Есаулов). Важно, что именно Псалтирь входила в круг чтения автора в то нелегкое время. Отталкиваясь от стихотворения А. С. Пушкина «Воспоминание», которое читает герой рассказа, а также от оценки этого стихотворения В. В. Розановым (в частности от его указания на связь стихотворения Пушкина с 50-м псалмом), автор статьи выявила новые содержательные параллели. Совпадение толкования 50-го псалма с основной мыслью текста Шмелёва в статье рассмотрено впервые. Сюжетно и идеологически рассказ восходит также к роману Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы». В статье сделан акцент на работе М. М. Бахтина о поэтике Достоевского (исследуя жанровые и сюжетно-композиционные особенности произведений писателя, Бахтин особо выделял диалогический жанр «менипповой сатиры», или «мениппеи») и показано, что присущие мениппее жанровые особенности имеются в рассказе Шмелёва. Рассмотрены такие понятия, как совесть, прегрешение, покаяние, отражающие своеобразие русской культуры и входящие в культурный код русского языка и литературы, что соответствует идеям этнопоэтики. Сделан вывод, что библейские толкования упомянутого в рассказе псалма соотносятся с покаянным содержанием рассказа.

Ключевые слова: поэтика, псалом, мениппея, Шмелёв, Пушкин, Розанов, Достоевский, обличение, покаяние

Читать статью

Литература

В статье рассмотрены стихотворения И. А. Бунина, в заглавии которых содержатся евангельские мотивы и образы. Заглавию как сильной позиции текста уделено особое внимание. Тот факт, что для большей части выделенных произведений актуальны, по меньшей мере, два варианта заглавия, послужил поводом для данного исследования. Вариативность заглавий объясняется различными текстологическими принципами, которые лежат в основе публикации собраний сочинений и сборников стихотворений автора. И. А. Бунин придавал заглавиям большое значение: при переиздании мог несколько раз изменять их у одного и того же текста, затем внести изменения и в сам текст, мог совсем снять заглавие или, наоборот, озаглавить стихотворение, не имеющее прежде названия. В деталях история работы автора над текстом стала известна благодаря вышедшему в свет в Институте русской литературы РАН (Пушкинский Дом) двухтомному собранию стихотворений 2014 г. под редакцией Т. М. Двинятиной (серия «Новая библиотека поэта»), в котором отбор текстов осуществлялся по принципу главной прижизненной публикации. При этом большая часть изданий, вышедших после смерти поэта, публиковалась согласно последней воле автора. В результате сопоставительного анализа разных изданий были изучены особенности взаимодействия текста и заглавия. В ряде случаев именно заглавие позволяет усмотреть богословскую составляющую текста. Выявлены ключевые смысловые дихотомии стихотворений, указывающие на христианское мировосприятие поэта.

Ключевые слова: И. А. Бунин, поэзия, заглавие, евангельский мотив, христианство, вариативность заглавий, поэтика

Читать статью

Литература

В статье проанализирован мотив искушения в раннем романном творчестве Л. М. Леонова, сочетающем эстетику символизма с соцреалистическим дискурсом. Этот мотив восходит к текстам Священного Писания. Автор исследования выделил и проанализировал компоненты сюжета об искушении Христа в пустыне и сопоставил с их вариантом в текстах Л. М. Леонова. Акцент сделан на вариантах искушения гордыней и властью и на связанных с ними мотивах падения/полета, образах бездны и демона-искусителя. В процессе анализа были выявлены внутренние связи исследуемого мотива с другими библейскими сюжетами (о Вавилонской башне, о наречении имен, о блудном сыне), что позволило судить о специфике художественного замысла. Обнаружено, что, несмотря на очевидную опору писателя на библейский сюжет: через косвенное и частичное цитирование, повтор действий и т. п., — Леонов в значительной степени отклоняется от самой тональности религиозного дискурса, заменяя ее на ироническую, что осуществляется при помощи травестирования, гиперболизации, гротеска. Однако ряд художественных инноваций автора в обработке сюжетов Священного Писания все равно сохраняет связь с первоисточником. В результате этого текст прочитывается и распознается знающим читателем через аллюзии, реминисценции, вариации на тему претекста. Все это становится проводником к одной из ключевых идей в леоновском творчестве — идее познания.

Ключевые слова: Л. М. Леонов, библейский текст, притча, самопожертвование, мотив, мотив искушения, мотив испытания веры, мотив изобилия, мотив сна, мотив строительства, образ искусителя, ирония

Читать статью

Литература

Статья посвящена исследованию евангельской метафоры в романе Л. М. Леонова «Пирамида» (1940–1994). Тема ассоциативно-символической природы, религиозно-мистериального, метафорического контекста произведений писателя находится на начальном этапе разработки. Материалом исследования послужили метафоры моря и огня, а также другие метафорические образы, взятые из трех синоптических Евангелий русской Синодальной Библии, а также Откровения Иоанна Богослова с их обилием чудес, видений и пророчеств.Изучены отдельные особенности метафоризации в «Пирамиде», связанные с философско-художественной сущностью творческой личности Леонова, онтологически заостренным видением человека и мира. Предлагаемые наблюдения носят предварительный и фрагментарный характер. Задача статьи — выявление метафор, ставших у Леонова важнейшим элементом художественного мышления и стиля. Методика статьи сопрягается с христианской традицией толкования Ветхого и Нового Завета, святоотеческой герменевтикой, современными представлениями о метафоре. Использован когнитивно-лингвистический инструментарий комментирования метафорических образов Евангелия, опыт современной метафорологии. Единство духовного и эстетического опыта писателя обнаруживается в надструктурной образной системе, порожденной тягой к символизации событий и характеров. Метафорика романа служит мостом между содержанием евангельского канона и художественной логикой автора, материализованной в цепи трансформированных библейских аллегорий, притч, пророчеств. В тексте романа они заменены имеющими синкретически-синтезированную целостность метафорическими фразеологизмами. Метафоры-приращения Леонова образуют новое метафорическое поле.Не теряя исходной духовно-нравственной семантики, они становятся самодостаточными. Интегрирующая разные уровни реальности философско-эстетическая интуиция Леонова порождает дополнительные смыслы. Можно говорить о соединении метафор, двойной метафоре, смешанной, непротиворечивой метафоре, которые разворачиваются в романе и составляют основу повествовательной системы. Результатом семантической экспликации прямой евангельской метафоры стало усвоение заданных евангельским текстом значений. С помощью развернутых метафор и парафраз Леонов означает узловые идеи «Пирамиды». Главная из них — трагические сдвиги национальной судьбы, вызванные отступлением от Православия, от основ русской культурной самобытности. Рассматриваемые в статье метафоры графически выделены в тексте «Пирамиды». Графические акценты в метафорах-словосочетаниях имеют существенное значение для читательского восприятия произведения. Метаморфные образы-архетипы Пути, Корабля, Истины высветили идейно-философские глубины последнего произведения Леонова.

Ключевые слова: Пирамида, Л. Леонов, герменевтика, евангельская метафора, Новый Завет, философско-символическое мышление, метафоры-приращения моря и огня

Читать статью

Литература

В статье рассмотрена семантика образа книги в рассказах В. А. Никифорова-Волгина и в его повести «Дорожный посох». Автор, являясь носителем православной картины мира, опирается на традицию древнерусской словесности, чьей мировоззренческой основой было Священное Писание. Книга предстает в произведениях писателя именно в качестве сакрального образа: Библии или ее части — Евангелия — сборника литургических текстов, святоотеческого творения. Чтения из этих книг включены в контекст эпизодов, связанных с богослужением или домашней благочестивой жизнью персонажей В. А. Никифорова-Волгина. Книга выступает также в роли источника постижения красоты церковнославянского слова. Кроме того, в художественном сознании прозаика образ книги воплощается в метафорическом ключе (рассказ «Любовь — книга Божия») как знак приобщения персонажа к духовному миру, его внутреннего преображения. В рассказе «Древняя книга» с помощью записей, оставленных в Библии, передается духовная история как отдельной семьи, так и целой страны: от былого благочестия к пренебрежению и кощунству (в советское время). В прозаических текстах В. А. Никифорова-Волгина, повествующих о жизни уже в послереволюционной России, присутствует надежда на ее грядущее духовное возрождение, что сопряжено, в частности, с образом Евангелия. Его и другие необходимые для совершения богослужения и Таинств предметы носят с собой странствующие по русским дорогам священники. Евангельское слово в рассказе «Солнце играет» обращает безбожника в верующего христианина в процессе чтения им священного текста. Книга в произведениях В. А. Никифорова-Волгина — один из путей к Богу, дающий утешение сердцу.

Ключевые слова: В. А. Никифоров-Волгин, проза русского зарубежья, Библия, Евангелие, книга, чтение, мотив, семантика, православие

Читать статью

Литература

В статье представлен анализ детской прозы В. П. Крапивина в аспекте духовного реализма, описано религиозное становление «крапивинского мальчика», его последовательное продвижение от первого знакомства с церковными атрибутами до сознательного воцерковления, сближение с Богом через искреннюю веру и молитву, при этом показано, что духовная эволюция крапивинского протагониста отражает поиски и переживания самого писателя. Образ крапивинского протагониста в силу его нравственной чистоты сопоставлен с образом отрока Иисуса, ангела; христианские ценности органично встроены в нравственный базис и «кодекс чести» «крапивинского мальчика». Присутствие культовых христианских образов, прямых и скрытых отсылок к евангельским текстам свидетельствует о сохранении в прозе В. П. Крапивина духовных традиций отечественной детско-отроческой литературы. Для произведений писателя характерна постановка перед героями глубоких духовных вопросов, стремление к поиску истины, оценка поступков с позиций христианской морали. Присущее для фантастических текстов В. П. Крапивина чудо нередко предстает по замыслу писателя в качестве Божественного чуда.

Ключевые слова: В. П. Крапивин, детская литература, духовный реализм, мотив, сюжет, возрождение, детская молитва, крапивинский мальчик, образ Младенца Христа, чудо

Читать статью

Литература

Категория соборности — одна из важнейших в нашем национальном самосознании. В статье рассмотрено своеобразие художественного осмысления категории соборности в произведениях И. А. Бунина, И. С. Шмелёва, Б. К. Зайцева, Л. Ф. Зурова, В. А. Никифорова-Волгина, посвященных событиям предреволюционных и пореволюционных лет в России, когда стремительно и драматично разрушались тысячелетние основы национального духовного самосознания. Проведенный анализ позволил обнаружить в поэтике произведений этих авторов индивидуально-авторские особенности, позволяющие ввести эти тексты в хронотоп «большого времени». Для художественного сознания И. С. Шмелёва характерно эксплицитное выражение чувств, эмоциональных состояний героев; значимыми являются сюжетные ситуации, в которых действия, высказывания героев раскрывают суть осмысляемых явлений. У И. А. Бунина, Б. К. Зайцева сюжетные ситуации чаще имеют подтекстово-ассоциативный, символический смысл, выражающий чувство приобщения к древнейшим духовным традициям. Л. Ф. Зуров недаром считался учеником И. А. Бунина: его поэтике присущи подобные черты. Но при этом в ней органично присутствуют и «открытые» авторские интонации. У В. А. Никифорова-Волгина оригинальность художественного мышления в осмыслении проблемы существования традиции соборности в русской жизни с ее жесточайшими перипетиями часто выражается в экспрессивно окрашенных драматических сюжетных ситуациях. Однако наряду с притчевой манерой осмысления действительности дает о себе знать лейтмотивная основа его текстов. Так, в произведениях известных писателей русской эмиграции первой волны обнаруживается «живая жизнь» органического соборного самосознания русского народа, помогающая ему сохранить свою веру и выстоять, несмотря на тяжкие испытания.

Ключевые слова: соборность, русское зарубежье, И. С. Шмелёв, И. А. Бунин, Б. К. Зайцев, Л. Ф. Зуров, В. А. Никифоров-Волгин, поэтика, художественное сознание

Читать статью

Литература