Текст статьи
Из сочинений литературного жанра утешения, которые были созданы по случаю смерти близких, сохранились только «Утешение к жене» Плутарха и «Утешение к Аполлонию» Псевдо-Плутарха. Цель автора утешительного послания — помочь скорбящему справиться со своим горем, задача утешителя — убедить скорбящего в том, что чрезмерная скорбь противоестественна, от нее надо избавиться как можно скорее, чтобы вернуться к нормальному образу жизни.
Исследованию античного жанра утешения посвящены работы ряда зарубежных ученых: К. Буреша (1886), А. Герке (1883), О. Шантца (1889), К. Гроллиоса (1956), Р. Касселя (1958), Х.-Х. Штудника (1958), Х.-Т. Иоганна (1968), И. Ани (1973), В. Соренсена (1984) и др. В отечественной науке жанр утешения в древнегреческой литературе пока не рассматривался. Мы попытаемся определить традиционную утешительную аргументацию на материале «Утешения к Аполлонию» Пс.-Плутарха. Это сочинение ученые считают моделью древнегреческого литературного жанра утешения1, да и Пс.-Плутарх называет свой метод компилятивным2.
К. Буреш, анализируя «Утешение к Аполлонию» Пс.-Плутарха и «Тускуланские беседы» Цицерона, приходит к выводу, что оба античных автора пользовались одним источником, позже утраченным сочинением философа академической школы Крантора «О скорби» (IV—III вв. до н. э.)3. По мнению К. Марта, Крантор изложил в своем сочинении самые целительные рецепты, которые создала греческая мудрость, и его сочинение стало тем источником, который последующая античность использовала для утешения человека, страдающего от
________
1 Johann Н.-Т.Trauer und Trost. München, 1968; Hani J. La consolation antique. Revue des Etudes anciennes.LXXV, 1973. — P. 103—110.
2 Plutarchi Moralia. Reg. W. R. Paton, J. Wegehaupt, M. Pohlenz. Vol. X, Teubner, Leipzig, 1974. Consolation ad Apollonium. 37, E.
3 Buresch C. Consolationum a Graecis Romanisque scriptarum historia critica. Diss., Lipsiae, 1886.
128
душевной боли4. «О скорби» Крантора получило высокую оценку современников5 и явилось образцом для создания утешительных посланий такими известными авторами, как Цицерон, Сенека, Плутарх6.
В тексте «Утешения к Аполлонию» неоднократно встречаются ссылки на Крантора. «Желательно, — говорит Крантор, — чтобы мы всегда были здоровы» (Ad Ар. 3, D). По мнению Крантора, человек испытывает много страданий не только по воле судьбы и богов, но и из-за себя самого, определенных качеств, свойственных человеческой душе (Ad Ар., 6, С). Крантор не требовал от человека, на которого обрушилось горе, бесчувственности, ибо он понимал, что природой каждый наделен испытывать боль, однако считал, что скорбящий, преувеличивая свое горе, сам становится дополнительным источником своего страдания, и тогда он в скорби переходит естественные границы. В первую очередь, как считает Крантор, необходимо помочь скорбящему осознать свою невиновность в том, что произошло. Случилось неизбежное — смерть, в которой никто не должен считать себя виновным. Перед неизбежностью, перед законом природы — все равны, осознание неизбежности смерти и равенства перед ней всех людей является утешением для скорбящего (Ad Ар. 25, С). Тревога за судьбу умершего, мысль о том, что смерть причинила покойному зло, по утверждению Крантора, напрасно гнетет душу скорбящего, ибо умерший находится в лучшем положении, о чем свидетельствует и древняя легеда об Евфиное (Ad Ар. 14, В—D)7.
Пс.-Плутарх начинает утешительное послание к Аполлонию с сочувствия по случаю ранней смерти его сына, хвалит покойного за высокие душевные качества: честность, выдержанность, любовь к богам, родителям, друзьям (1, А). Как искусный врач, Пс.-Плутарх считает, что необходимо дать время для успокоения душевной раны скорбящего. Если же скорбящий продолжает пребывать в угнетенном состоянии духа, то необходимо вмешательство друга-утешителя. «Итак, теперь, когда от случившегося несчастья прошло уже достаточно времени, которое все смягчает, и твое состояние требует помощи
_______
4 Martha С. Les consolations dans l'antiquite. — Études morales sur l'antiquite par C. Martha. Paris, 1883. — P. 143.
5 Diog. Laert. IV, 27; Kuiper K. De Crantoris fragmentis moralis.Mnemosyne, 29, 1901. — P. 341.
6 Cicero. Consolatio. Tusculanae disputationes; Seneca. Consolatio ad Marciam (Dial. VI). Consolatio ad Polybium (Dial. XI); Plutarchus. Moralia. Consolatio ad uxorem.
7 Легенда об Евфиное была изложена в сочинении Крантора (см. Cic. Tusc. disp. IXLVIII). Отец, горюющий о смерти сына, обратившись к душе гадателям, получил такой ответ: Умы людские — в вечных заблуждениях. Смерть Евфиною от судьбы назначена. Такая смерть — на благо для обоих вас. (Перевод М. Гаспарова).
129
друзей, я счел за долг утешить тебя с помощью тех рассуждений, которые способствуют и уменьшению скорби, и прекращению бесполезных слез» (2, В). От чрезмерной скорби нужно освободиться, поскольку она вредна для здоровья и к тому же бесполезна, так как не может повлиять на судьбу умершего. Причина чрезмерной скорби, как считает Пс.-Плутарх, не обусловлена природой, она кроется в самом человеке. «Скорбеть по причине смерти сына естественно, это не в нашей воле..., — говорит Пс.-Плутарх, — скорбеть же безмерно и увеличивать скорбь, по моему мнению, противоестественно и происходит от нашего несправедливого мнения» (3, С—D).
Как и Крантор, Пс.-Плутарх не требует от своего адресата бесчувственности в горе, что было бы жестоко, но позволить чувствам полностью овладеть собой — это проявить слабость духа. Благоразумный, образованный человек, следуя золотому правилу древних — быть умеренным и в горе, и в радости, — должен проявить мужество и терпение, стремясь как можно скорее освободить себя от зла (4, Е—F).
Пс.-Плутарх в дальнейших рассуждениях старается показать Аполлонию, что его горе в общей цепи человеческих несчастий, которыми наполнена жизнь, не является исключением, ибо страдать по воле судьбы суждено всем. Автор ссылается на Еврипида и Менандра (5, С—D):
Иль ты мнил, на бессменное счастье тебя,
Агамемнон, родил повелитель Атрей?
Боги смертнорожденному в долю дают
Лишь с печалями счастье; и рад ли, не рад —
Но ты должен веление божье терпеть8.
Счастье человеческое временно, и об этом человек вспоминает только тогда, когда его теряет. По мнению Пс.-Плутарха, человеческая жизнь похожа на вертящееся колесо, обод которого то вверх поднимается, то вниз опускается, что означает: достояние, почести, славу и т. п. можно легко потерять, но также можно из низкого состояния достичь высокого положения (5, Е—F). При таком непостоянстве человеческих дел Пс.-Плутарх советует положиться на разум, проявлять предосторожность, заранее готовиться к неизбежным переменам (6, А). Автор ссылается на Пиндара, Еврипида, Крантора, Теофраста (6, A—D). Одни и те же беды преследуют людей из поколения в поколение: заботы, болезни, потеря близких и т. д. Размышляя над всем этим, каждый человек должен помнить, что он, подверженный всем напастям, всего лишь хрупкое существо, и умерить свою гордость. Пс.-Плутарх приводит слова Гомера:
130
Все на земле изменяется, все скоротечно; всего же,
Что ни цветет, ни живет на земле, человек скоротечней;
Он о возможной в грядущем беде не помыслит, покуда
Счастием боги лелеют его и стоит на ногах он;
Если ж беду ниспошлют на него всемогущие боги,
Он негодует, но твердой душой неизбежное сносит:
Так суждено уж нам всем, на земле обитающим людям,
Что б ни послал нам Кронпон, владыка бессмертных и
Смертных9.
Приведя исторические и литературные примеры, автор подтверждает суждение о том, что счастье человеческое переменчиво, и поэтому надо готовить себя к ударам судьбы (6, А — 9, С).
Человек боится смерти, полагая, что в ней заключено великое зло. Но в ней нет зла, а Эсхил считает, что ее можно признать благом, когда она становится единственным пристанищем для несчастного человека. Смерть не может быть злом, так как она — закон природы, она не означает конец жизни, а как учит Гераклит, смерть одного человека дает возможность родиться другому, так как природа некогда из одного материала сначала сотворила дедов, затем отцов, детей и так «беспрерывное течение нашего происхождения никогда не останавливается» (10, F). Для подтверждения такого порядка чередования Пс.-Плутарх указывает на существующий в природе ритм в смене дня и ночи, сна и бодрствования. Мудрая природа, заботясь о человеке, скрыла от него день смерти, «ибо если бы мы заранее о ней знали, то многие изнемогли бы от преждевременного плача и смертью смерть предваряли» (11, А). Ссылаясь на Симонида, Софокла и Еврипида, Пс.-Плутарх старается внушить Аполлонию мысль, что смерть не является злом для покойного, более того, она благо, так как благодаря ей он избавился от жизненных тягот. Поэтому покойного надо не оплакивать, как считает Пс.-Плутарх, «по примеру невежд», а радоваться за него, ибо теперь-то он по-настоящему счастлив (11, А—D). Смерть нельзя назвать злом согласно трем определениям, которые дает Сократ: смерть или глубокому сну подобна, или бессмертная душа странствует в недосягаемом для человека пространстве, или же душа разрушается вместе с телом (12, D). Если смерть — это сон, то ведь никто не станет утверждать, что спящему человеку плохо. Более того, чем глубже сон, тем он приятней. Пс.-Плутарх ссылается на Гомера и киника Диогена (12, D—F). Если считать, что благодаря смерти душа освободилась от тела, которое, как утверждает Платон, причиняет много горя и препятствует познанию истины, то смерть — это великое благо (13, A—D). Итак,
________
8 Eur. Iphig. in Aul., 29—34 / Пер. И. Анненского.
9 Ноm. Od. XVIII, 130—137 / Пер. В. А. Жуковского.
131
никому не должно бояться смерти, так как она не является злом; она благо, поскольку она освобождает человека от тягот; ведь боги за почтение к себе посылают своим избранникам смерть как благодеяние, о чем свидетельствуют древние легенды (14, А—Е).
Если смерть — это разрушение души и тела, то и в этом случае ее нельзя назвать злом, так как нельзя причинить зло или сделать добро тому, кто ничего не чувствует, кто не существует, «умершие возвращаются в то состояние, в котором находились до своего рождения. И как мы до своего рождения ни добра, ни зла не чувствовали, так будет и после смерти» (15, Е—F). Ссылка на греческих авторов, по мнению Пс.-Плутарха, окончательно подтверждает вывод о том, что смерть не зло, а скорее благо, следовательно, нет оснований оплакивать судьбу покойного.
Обосновав мысль о том, что скорбь по случаю смерти неоправданна, Пс.-Плутарх переходит к утешениям по случаю преждевременной смерти. Печалиться о тех, кто умер рано, нет оснований уже потому, что точно неизвестно, лишила ли его смерть будущих благ, или спасла от будущих бед (16, Е—F). Жизнь ценится не за продолжительность, а за добродетельную полноту. Боги любят добродетельных людей, не оставляют их жить до старости, да и само понятие долгой или краткой жизни относительно, если сравнить человеческую жизнь с вечностью (17, А—D). Определение смерти как преждевременной неправомерно, ибо человек вступает в жизнь, где властвуют законы, установленные богами и судьбой, а не им, человеком (18, D—Е).
Желая показать, что чрезмерная скорбь не обусловлена естественными причинами, Пс.-Плутарх перед своим адресатом ставит вопрос: «Тот, кто скорбит по преждевременно умершему, свою ли участь он оплакивает, или участь умершего?» (19, Е). Отвечая на этот вопрос, Пс.-Плутарх рассуждает таким образом: если скорбящий оплакивает свою участь из-за того, что рано лишился для себя пользы или лишился надежды иметь опору в старости, то причина скорби обусловлена эгоизмом скорбящего, ибо он оплакивает не потерю любимого человека, а лишение своей выгоды; если оплакивается участь умершего, то слезы напрасны, так как участь умершего нельзя назвать несчастной. Согласно закону природы человек должен умножать благо и уменьшать зло; так как плач относится к злу, то его следует уменьшать, а по возможности, и вовсе от него отказаться (19, F). Дальше рассказывается легенда о божестве Плаче. Верховный бог Зевс, издержав все почести на других богов, пожаловал Плачу печаль и слезы по умершим. Плач, как все боги, любит тех, кто его почитает, и своим почитателям он старается дать повод для слез. Поэтому нужно
132
как можно скорее прекратить слезы, чтобы не попасть в число почитателей этого божества.
Пс.-Плутарха волнует вопрос, полагает ли скорбящий когда-нибудь положить конец своей скорби, или будет скорбеть всю жизнь? (20, В). По мнению Пс.-Плутарха, продолжать скорбь глупо, ибо это означает причинять себе самому страдания по собственному неразумию и слабости духа. Если же скорбящий думает когда-нибудь ее прекратить, то лучше это сделать сразу, и тем избавить себя от дополнительных страданий. Автор призывает адресата не ждать исцеления от времени, а самому исцелиться от скорби, доверившись разуму и знаниям (20, С). Впредь же, по совету Пс.-Плутарха, чтобы не увеличивать боль из-за того, что удар был неожиданным, следует заранее готовиться к встрече с неизбежностью. Когда же пришло горе, не уподобляться детям, женщинам и варварам, а быть умеренным, как подобает мужчине (21, D — 22, С).
Скорбь о преждевременной смерти может питаться мыслью: покойный, рано оставив жизнь, не успел испытать ее радости (23, С). Человек заблуждается, полагая, что жизнь до старости дает ему возможность насладиться всеми благами. Счастливая жизнь в начале не означает, что конец ее будет таким же. Автор приводит слова Приама, обращенные к Гектору, с жалобой на то, какие на старости лет тяжкие испытания выпали на его долю10 (23, С — 24, С).
Пс.-Плутарх, как и Крантор, считает, что большое утешение для скорбящего — не чувствовать своей вины и ложно понятого долга перед умершим. Истинная любовь к близкому человеку заключается не в том, чтобы горько оплакивать его, а в том, чтобы быть ему полезным. «Ибо каждый честный человек, — говорит Пс.-Плутарх, — не рыданий, а похвалы достоин, не плача, а доброй памяти» (25, D). Покойный не нуждается ни в чьей скорби, он находится в лучшем мире, так что слезы скорбящего ему бесполезны, а самому скорбящему они приносят вред (25, С — 26, F).
И снова Пс.-Плутарх ставит вопрос: «Неужели всю жизнь проливать слезы? Или может когда-нибудь положить им конец?» (26, F). Ведь со временем скорбь пройдет, о чем свидетельствуют примеры тех, кто испытал подобное горе и кого время исцелило от душевной боли. Знать об этом и упорствовать в скорби неразумно, со скорбью надо расстаться и принять как должное то, что случается испытать человеку по неизбежности, ибо смерть как неизбежность не подвластна даже богам. Ссылаясь на Крантора, Аристотеля, древнюю легенду о Мидасе и Силене, Пс.-Плутарх старается убедить Аполлония в том, что потерю жизни нельзя признать горем: жизнь — это
_______
10 Il. XXII, 55—76.
133
наказание, так как она наполнена большим количеством бедствий, и тех, кто оставил жизнь, нужно считать счастливейшими. Заканчивает свое рассуждение Пс.-Плутарх выводом: высшее благо для человека заключается в том, чтобы не родиться; но если родился, то лучше скорее уйти из жизни (26, F — 27, Е).
Если Аполлоний, скорбя, полагает, что по отношению к нему была совершена несправедливость (у него отняли сына), то автор утешительного послания напоминает ему о том, что все блага, которыми владеет человек, даны ему взаймы, но не назначен точный срок возврата долга, и по первому требованию заимодавца следует вернуть свой долг и не забывать о том, что человек «родился смертным и детей родил смертных» (28, А — С). Автор ссылается на легенду о Ниобе, потерявшей всех своих детей, приводит две пословицы из святилища в Дельфах: «Познай самого себя» и «Ничего сверх меры», советует адресату следовать этим мудрым правилам и призывает вслед за Пифагором, Эсхилом и Еврипидом проявить терпение (29, Е — F).
Зачастую люди, по мнению Пс.-Плутарха, бывают несправедливы к богам и судьбе, сами ищут повод для жалоб и слез. Они не думают о том, что бог заранее проявил заботу о тех, кого лишил жизни, чтобы избавить их от грядущих бедствий. «Ведь часть людей благодаря своевременной смерти избежали многих бед, некоторым полезно было бы вовсе не родиться, другим, родившись, сразу же умереть...» (31, Е). Любой вид смерти, как считает Пс.-Плутарх, нужно истолковывать только с хорошей стороны, ибо смерть — это необходимость. В утешение Пс.-Плутарх также советует представить себе, насколько коротка человеческая жизнь, особенно если сравнить ее с вечностью Вселенной, что те, кто оставил ее, не намного опередили тех, кто сейчас скорбит по умершим. Разлука по времени невелика, и неразумно остаток жизни проводить в страданиях, «не получив от плача никакой пользы, но добровольно напрасной печалью себя изнурив» (31, F). Пс.-Плутарх также советует окружать себя людьми, которые своими утешениями облегчили бы страдания, и приводит слова Гомера — утешение Гектором Андромахи:
Добрая! сердце себе не круши неумеренной скробью.
Против судьбы человек меня не пошлет к Аидесу;
Но судьбы, как я мню, не избег ни один земнородный
Муж, ни отважный, ни робкий, как скоро на свет он родится11.
Зная, что от судьбы не дано никому уйти, следует прекратить бесполезные слезы и в оставшееся время жизни позаботиться о себе самом и о близких; вспомнить те меры, которые
_______
11 Il. VI, 486—490.
134
применялись для успокоения и утешения родных и друзей в подобном несчастье, и совет — переносить стойко все бедствия, которые судьба посылает людям. Больную душу надо лечить разумностью и не терять времени, так как затянувшаяся болезнь может перейти в хроническое состояние, и тогда лечить ее будет гораздо труднее (32, В—С).
О том, что горе, вызванное потерей близкого человека, каждый может перенести, говорят примеры тех, кому пришлось потерять своих детей и кто благодаря силе духа и воли сумел достойно справиться со своей бедой. В качестве примеров для подражания Пс.-Плутарх называет своему адресату известные в древней истории имена Анаксагора Клазоменского, Демосфена, Диона Сиракузского, Антигона, Перикла, Ксенофонта. Потеряв детей, они не позволили горю овладеть собой настолько, чтобы забыть о гражданском долге. «Из них, говорят, Анаксагор, ...получив известие о смерти сына, ...сказал: «Я знал, что родил смертного сына» (33, D—E)12. Исторические примеры свидетельствуют о том, что потеря близких — участь общечеловеческая, что это горе по силам человеку перенести, что другие с ним справились достойно.
В заключение своего утешительного послания Псевдо-Плутарх кратко суммирует те аргументы, которые он приводил ранее и которые, на его взгляд, являются наиболее убедительными. Сыну Аполлония было предназначено рано оставить жизнь по желанию богов, ибо, как утверждает Менандр, «тот в молодых годах умирает, кого любят боги» (34, Е). Аполлоний заблуждается, считая правильным, чтобы дети хоронили родителей, а не наоборот. Ведь каждая жизнь предопределена судьбой, и согласно закону природы сыну Аполлония пришел срок покинуть земной мир. Ранняя смерть принесла покойному только счастье, так как избавила от жизненных бедствий. Псевдо-Плутарх хвалит характер покойного и утверждает, что сын Аполлония за свои добродетели и добродетели отца раньше остальных ушел в благодатную вечность, не успев дожить до старости, и тем избежал ее пороков. Ссылаясь на утверждение поэтаПиндара и философа Платона о том, что благочестивым душам после смерти уготовано блаженное местопребывание, Псевдо-Плутархуверяет своего адресата, что именно в этом блаженном месте теперь находится душа его покойного сына (35). Авторприводит рассказ Сократа о суде над душами умерших, который вершат самым справедливым образом Эак, Минос и Радамант(36).
_______
12 Как сообщает Диоген Лаэртский, Анаксагор, узнав о приговоре (он был осужден на смерть) и о смерти сыновей, сказал: «Но ведь и мне и им давно уже вынесла свой смертный приговор природа!» — а о сыновьях: «Я знал, что они родились смертными». (Диог. Лаерт., 11, 13). Перевод М. Гаспарова.
135
Итак, как считает Псевдо-Плутарх, у Аполлония нет основания предаваться скорби. Исполнив долг перед умершим, он должен вернуться к нормальному образу жизни; ведь любящий сын муки родителей одобрить не может, и ему, и всем, любящим Аполлония, будет приятно, если Аполлоний укрепит свой дух и избавит и себя, и близких от бессмысленной скорби (37).
Псевдо-Плутарх для создания своего послания использовал литературу утешительного жанра и в первую очередь сочинение Крантора, на которое он неоднократно ссылается. Хотя утешительное послание адресовано определенному лицу, большое число общих мест, набор традиционных аргументов, риторические приемы свидетельствуют о том, что утешительное сочинение предназначалось для всех читателей.
Основная мысль античного утешителя состоит в том, что с чрезмерной скорбью как болезнью человек может и должен бороться. Главная роль в борьбе за душевное здоровье отводится разуму. Осознание неизбежности смерти поможет человеку умеренно, с достоинством перенести такое горе, как потерю близкого. Это горе рассматривается античным утешителем с двух точек зрения. С одной стороны, смерть нельзя считать конфликтом человека с природой, смерть — закон для всех, и следует терпеливо переносить все, что случается по закону неизбежности. С другой стороны, смерть нельзя рассматривать как зло, ибо она дает возможность душе переселиться в лучший мир, уйти в вечность, так что она благо, особенно для тех, для кого тяготы жизни становятся невыносимыми.
Утешительное послание Псевдо-Плутарх строит по правилам ораторского искусства, соблюдая трехчленную композицию: введение, главная часть и заключение. По ходу изложения автор выделяет основные вопросы, вокруг которых группирует аргументы. В качестве иллюстративного материала Псевдо-Плутарх привлекает древние легенды, пословицы, ссылается на классическую греческую литературу, приводит исторические примеры.
136